ГЛАВА 11

День десятый

Сколько это длилось, не знаю, но очнулся я в кустах от укусов комаров и мошкары. Голова болела — жуть. Открыл глаза — день в разгаре, на постаменте в позе пограничной собаки мой пес, причем каменная голова повернута в мою сторону. Посторонних нет. Посмотрел на свои ладони. Волдыри ожогов большие, надутые, любое движение пальцами причиняет острую боль. Есть хотелось страшно, мошкара и гнус донимали, видно, отыгрываясь за прошлые неудачи. Скосил взгляд вниз.

Да-а, ну и видок! Рубашка разорвана на груди, штаны порваны, колени ноют и саднят. Прибавить к этому полное истощение… как еще душа держится — не зря говорят, что гвоздями к телу прибита. Ноги, руки двигаются; пробую встать.

С третьей попытки удалось. Осмотрелся вокруг. Странно — никого. Я же видел у «младшей» караван! Он уже прошел — и сюда никто не заглянул? Ну и то хорошо! Осторожно приблизился к постаменту. Пигмей и безголовый гигант — на месте; кстати, крови, вытекшей из трупов, на постаменте нет, плита кристально чистая. Я от удивления провел левой рукой по отполированной каменной поверхности… совсем забыл про волдыри. Резко отдернул руку. Боли не было. На ладони ощущение, будто что-то мешает… поднес ее к глазам. А где волдыри?

Вместо обожженной кожи — новая, розовая, как у новорожденного, лохмотья старой кожи висят порванными сеточками: они-то и вызывали чувство дискомфорта. Да меня же подлечили! Положил правую руку ладонью вниз на каменную плиту, приятный холодок распространялся от пальцев вверх по руке. Кайф! Плюнул на все, разделся полностью, залез на плиту и разлегся, как на пляже загорая. Сверху жарко, снизу прохладно, если бы не голод, можно было бы и поспать. Пока так лежа лечился — размышлял. Что же произошло вчера? Предварительно можно сделать следующие выводы.

Очередной маленький гнус со своей сворой неспроста посетил наш уголок. Он или почувствовал, что зверушки уже нет, или ему вообще было по барабану, есть она здесь или нет, уж очень нагло они действовали, или же маленький поганец был уверен, что он обязательно справится с таким защитником. Я, пока раздевался и ложился, мельком взглянул на трупы пигмея и одного из великанов. У них только колото-резано-рваные раны, а следов воздействия моего кубика нет, тела же второго громилы я пока нигде не видел. Это говорит о том, что защита от таких огненных шаров у них есть, у кого выше уровнем, у кого ниже. А мой амулет… я приподнялся на локте, взял в руку «капельку» кулона. Она опять сжалась, и искорок совсем нет. Неужто совсем перестал работать?.. Жаль. Надо будет у этого пигмея посмотреть: может, найду что-то у него на замену?

Повезло — я своим шаром подтолкнул тех двоих к бобику, и тот не оплошал, а вот со вторым неважно получилось: если бы я выпустил из рук кубик, прирезал бы меня великан. Кстати, кубик я тоже где-то выронил, наверное, на месте битвы. Еще немного полежу, отдохну — и вперед, искать ответы на эти вопросы. Пигмей-то, видно, всю энергию из этого источника выпить хотел: как сильно испугался барбосик — смертельная опасность для него была. Молодец я, да и повезло, что эти бараны так нагло себя вели и даже не боялись каравана поблизости. А если они сами оттуда?

Эта мысль как смахнула меня с лежанки. Быстрее одеться и проверить, что творится в окрестностях — солнце уже в зените, полдень. Пока одевался, оглядел себя. Повреждения устранены, голова не болит, голод зверский, спать очень хочется, и холодит живот. Ура! Кулон заработал: видно, я поднабрал энергии, лежа на плите, и теперь он забирает у меня излишки.

«Кушай, дорогой; спасибо, что спас…»

Быстро одевшись, по звериной тропинке поднялся к входу в пещеры, а оттуда добрался до смотровой площадки. Ага, возле «младшенькой» у брода скопились кибитки, но вброд кони идти не хотят, да и люди, дойдя до середины реки, пятятся назад.

«Бобик злится и никого не пускает. Понятно».

С другой стороны дороги чисто, никого нет. Успокоился. Теперь — наведаться домой, поесть, потом помыться и поспать, а вечером опять проведаю бобика.

Дома было все хорошо, костер давно потух, кубик я еще не искал, придется есть уху холодной. И самое паршивое, что приготовить новое не на чем, костра ведь нет… придется после обеда опять идти обратно и, насколько позволит здоровье, выяснить непонятки, связанные с памятником и ночными гостями.

Холодная уха пошла просто шикарно, полный котелок провалился в живот, как в пропасть, чувство сытости не наступало, я съел под уху целую буханку хлеба, а сытости все нет. Простой ребенок в этом возрасте уже лопнул бы от таких порций, а я — как ходячий скелет, кожа да кости, котелок за котелком в течение дня в меня уходит, но остаюсь таким же, как был, не получается поправиться. С этим потом разберусь, а сейчас надо идти обратно, да только спать очень хочется, прямо глаза слипаются… Взбодриться, что ли? Быстро разделся — и с уступа в воду. Ах, как хорошо!..

Через полчаса я уже ползал на карачках по траве вокруг пьедестала, отыскивая такой необходимый кубик.

Еще часик, и в моем распоряжении были три заплечных мешка, два из которых я не мог сдвинуть с места, а один — точная копия моего, в данный момент прислоненного к каменному основанию памятника.

Еще через час в кустах у скалы обнаружил уже летнюю кухню монстрика, заваленную костями и всяким сопутствующим хламом в виде клочков одежды, кусков амуниции, металлических предметов и монет разного достоинства. А вот кубик и тело второго гиганта найти не смог.

Недалеко от памятника, как раз в том месте, где вчера и происходил бой, я нашел небольшую кучку пепла, и рядом — оплавленные куски металла. Может, это и есть все, что осталось от гиганта? Вопрос…

Устал сильно, отдыхаю. Добрел до каменной собачки, присел рядом со своим мешком, прислонившись к камню, и… взглядом уперся в мой кубик, который все это время, пока я его искал, обшаривая все кусты вокруг, спокойненько лежал себе возле пьедестала, буквально у меня под ногами — в том месте, где я, видимо, и схватился за каменные плиты после боя, и получил свою порцию… только порцию чего — так и не понял.

Светило зашло за скалы, день заканчивается. Надо возвращаться домой, разжечь костер, сварить первое, поджарить на сковородке фазана и другую птаху, а потом обратно. Поговорить с барбосом надо по-любому, и я надеюсь, что у меня получится, ведь как-то он со мной вчера общался… И не забыть забрать мешок пигмея и вещи бы снять с него, качество у них очень неплохое; ведь свои единственные штаны я порвал…

Дома хорошо, весело горит огонь, булькает уха; из грота принес два плоских камешка как подставки для сковородки; подгребаю угли, добавляю масло на сковородочку — и уже шкварчит мясцо; жаль только, что лука нет и хлеб заканчивается. Проверил бутыли, что остались от пьяной компании: в них вино довольно паршивого качества, в двух флягах оно покрепче, только так и не понял, виноградное или плодово-ягодное, ну не спец я в этих делах, не спец.

Развалившись на ковре, придвинул мешок очередного пигмея. Мешок новый, кожа плотная, выделка отличная. Итак, что мы имеем? Главное, не забывать — это был колдун или маг, с его вещами надо быть очень аккуратным. Чтобы не лазить каждый раз в мешок, развязал горловину и перевернул его. Куча барахла высыпалась наружу. Приступим к осмотру.

Штаны на меху, куртка с капюшоном, тоже на меху, свитер, пара сапог на меху.

«В этом раю бывает зима?»

Перчатки, тоже теплые; шапка мехом вовнутрь, как танковый шлемофон; фляга большая, литра на два, как моя первая, и что-то в ней булькает… открываю, нюхаю — да это же моя любимая настоечка! Книжка с переплетом на завязках… не-эт, а вот с ней осторожнее, с такой я уже сталкивался, чуть не сдох. Одеяло шерстяное, как верблюжье, серое некрашеное. Ура! А под одеялом… устройство деревянно-металлическое, очень похожее на арбалет. На маленький, очень маленький арбалет.